Рассказывают, что один дату одолжил как-то денег крестьянину по имени Поттала. Прошло уже немало времени, а Поттала все неотдавал деньги. Дату пришел к нему за долгом, а Поттала ему говорит:
– Мне пока нечем расплатиться. Вот получу я долг с одного человека – тогда дело другое. Не зайдешь ли ты через четыре дня, господин мой?
Через четыре дня Поттала вдруг вспомнил: «Сегодня придет дату!» Он положил в горшок рыбу, а когда она сварилась, вытащил ее из супа и бросил вместо нее топор.
Когда пришел дату, Поттала стал потчевать его рисом. Он зачерпнул из горшка суп и полил им рис. Дату спросил:
– Чем это ты заправлял суп, что у тебя получился такой густой навар?
Поттала ответил:
– Только вот этим топором и больше ничем. Поели они, дату спрашивает:
– Ну как, достал ты денег?
– Нет еще, – отвечает Поттала. Тогда дату сказал:
– Хочешь, я приму в уплату долга вот этот топор? Поттала ему в ответ:
– Как тебе угодно, господин!
Дату взял топор и пошел домой. Дома он велел сварить топор, а супом полить рис. Суп получился – вода водой. Дату вернулся с топором в руках к Пот-тале и говорит:
– Ты обманщик, Поттала.
– Ты ведь сам пробовал мой суп из топора, я туда ничего больше не клал, – отвечает Поттала.
Рассердился дату, сказал:
– Мне не нужен твой топор. Отдавай мои деньги! А Поттала ему:
– Приходи через три дня, мне нужно получить долг.
– Ну, хорошо, – согласился дату.
Прошло три дня, он вновь пришел за долгом. Подходит к дому и сразу спрашивает:
– Ну, где мои деньги, Поттала? А Поттала опять:
– Я пока не достал денег, господин мой!
– Ну и обманщик ты, Поттала! Ладно, пойду домой, – говорит дату.
Поттала его остановил:
– Подожди, господин, садись, сначала поедим. Дату согласился. Вот Поттала взял сумпитан, выпустил из него стрелу в сторону моря и сказал:
– Дикие утки в море! Раненная в глаз, ляг в южной комнате!
Выпустил еще одну стрелу, сказал:
– Раненная в крыло, ляг в средней комнате! Выстрелил в третий раз:
– Раненная в бок, ляг в угол около очага!
Подождал немного – и вошел в дом вместе с дату. Видят они: в углу около очага лежит одна утка, в средней комнате – другая, в южной комнате – третья. Поттала взял этих уток и зажарил.
– Откуда взялись эти утки? – никак не поймет дату.
– Я сижу дома да постреливаю уток, что летают над морем, вот из этого сумпитана, – отвечает ему Поттала.
– Хочешь, отдай мне вместо денег этот сумпитан, – предложил дату.
– Если тебе угодно, господин мой, – ответил Поттала.
Взял дату сумпитан и пошел домой. Дома он выпустил стрелу из сумпитана в сторону моря и сказал:
– Раненная в глаз, ложись в южной комнате! Выстрелил снова:
– Подбитое крыло, ляг в средней комнате! Выпустил третью стрелу:
– Простреленный бок, ложись в углу около очага! Подождал немного, пошел за добычей – а дома ниодной утки. Пошел дату к Поттале, бросил ему сумпитан и сказал:
– Ты все обманываешь меня, Поттала. Поттала и глазом не моргнул:
– Зачем такие слова, господин мой? Разве ты не видел сам, как я стрелял из сумпитана, а потом мы нашли трех уток?
Дату заткнул уши:
– Отдавай мои деньги!
– Не зайдешь ли за долгом через два дня? – сказал ему Поттала.
Прошло два дня, Поттала помнит: должен прийти дату. Вот поймал он собаку и запихал ей в зад с полдюжины монет. Дату пришел и спрашивает:
– Будешь платить свой долг? Поттала отвечает ему:
– Мне платить нечем, просил я назад свои денежки, да вот недопросился.
– Ты опять морочишь мне голову, Поттала. Ну, ладно, прощай. – сказал дату.
– Присядь на минутку, господин мой, поешь сначала со мной, – стал его просить Поттала.
После еды Поттала приказал рабу:
– Постели-ка здесь вот эту циновку! Расстелили перед ними циновку. Поттала подозвал собаку и дал ей поесть. Потом он надавил ей на живот, и из-под хвоста у нее посыпались монеты. Увидев это чудо, дату сказал:
– Отдай мне эту собаку, что ходит деньгами, и я прощу тебе твой долг.
– Как тебе угодно, господин мой, – ответил Поттала.
Дату пошел домой, таща за собой собаку. Дома он накормил ее досыта, расстелил циновку и стал давить чудесной собаке живот. Но деньги не показывались. Дату отвел собаку обратно к Поттале и сказал:
– Ловко ты умеешь обманывать, Поттала. Теперь вместо денег я возьму к себе в дом тебя самого.
[У тораджей существовало рабство за долг. ]
– Повинуюсь тебе, господин мой, я ведь твой должник, – ответил Поттала.
Вот дату привел Потталу к своему дому и привязал к дереву, чтобы его сжечь. Потом он поднялся в дом поесть. В это время мимо проходил какой-то горбун.
[Жители Сулавеси строят свои дома на сваях высотой в два-три метра. Под домом между столбами свай привязывают на ночь скот. ]
– Зачем тебя привязали здесь, Поттала? – спросил он.
Поттала ответил:
– Пока меня не привязали к этому дереву, я был горбатым, как ты, а теперь спина моя выпрямилась.
– Я тоже хочу, чтобы у меня была прямая спина! – закричал горбун.
– Коли так, становись на мое место, – сказал Поттала.
Горбун развязал веревку, а Поттала прикрутил к: дереву его самого. Скоро дату вышел из дому жечь Потталу.
– Сейчас я тебя сожгу, Поттала, – приговаривал он, – ты мой должник, ты меня все время обманывал. Теперь тебе больше не придется надо мной смеяться! Горбун закричал:
– Я не Поттала, господин мой! Поттала убежал!
– Ты всегда норовил обмануть меня, Поттала. Все равно я тебя сожгу. Нет тебе больше пощады, – сказал дату и сжег горбуна.
А тем временем Поттала пошел в лес, чтобы расчистить участок земли под поле. Прошли месяцы, засеянное им поле дало урожай, и Поттала вернулся в свою деревню с рисом. Вечером он пошел к дату. Когда Поттала предстал перед ним, дату очень удивился и сказал:
– Э, да ведь это Поттала. Разве ты еще жив – ведь я сжег тебя?
Поттала сказал:
– Когда ты меня сжег, господин, я попал на тот свет и там встретился со своими предками.
– Мне тоже хочется повидать своих предков. Будь добр, сожги и меня, Поттала, чтобы я мог с ними встретиться.
И Поттала ответил:
– Если тебе угодно, господин мой.
Приказал дату своим слугам принести дров и сложить их в кучу, а Поттала поджег костер. Когда пламя разгорелось, дату прыгнул в костер и сгорел.
