Итак, у ковбоев было три излюбленных розыгрыша: «охота на бекасов», «рассказ без конца, без начала» и «змеиный суп».
Джек Хилтон был новичком на ранчо, вернее, даже гостем, а потому его следовало разыграть — таков был у ковбоев обычай. Но как?
Уж больно ловко он управлялся со своим лассо. Такие петли набрасывал и затягивал, что твоя змея.
Вот-вот, именно змеиный розыгрыш для него и подойдет, решили все.
Но для этой комедии требовалось побольше участников, чтоб беседа на дикую тему — «Как приготовить суп из гремучей змеи?» — выглядела правдоподобней и убедительней.
К счастью, в этот вечер на ранчо собрались все: Красавчик Джонни, Боб Гиена, Молодой Кабан и даже Пит по прозвищу Сейф, не считая Большеногого, Грязной Рубахи, а также Лизоблюда и Толстопузика. Эти двое задержались на ранчо по дороге из Глендайва, куда они ездили в поисках развлечений.
Компания для предстоящей игры собралась хоть куда!
Начал ковбой Боб Гиена:
— Скажи, Джек, твоя ма готовит суп из гремучей змеи погуще или пожиже?
— Что за нелепый вопрос? — удивился было Джек, но последующее замечание Толстопузика ввело его в заблуждение.
Толстопузик сказал со вздохом:
— Мм, любимый мой супчик!
А Грязная Рубаха прямо напустился на бедного Джека:
— Ты что, сроду не пробовал супа из гремучки? Теленок недоношенный! Да любой ковбой на Западе душу за него отдаст! Готовить его мудрено, а то б мы только его и лакали.
Тут влез в разговор Большеногий, и после его заявления у Джека исчезли последние сомнения насчет этого тошнотворного ёдова.
— Кто-кто, а твоя старуха знает секрет, как его приготовить, получше других, верно, Молодой Кабан? — сказал Большеногий. — Жаль, нету у нее сейчас досуга, а то б живо нам его сварганила.
Так Джек и попался в ловушку.
— Молодой Кабан, — взмолился он, — будь другом, расскажи, как же ее готовить, эту похлебку из гремучей змеи?
И комедия началась. Первое слово — Молодому Кабану:
— Перво-наперво ты достаешь парочку судков, один побольше, другой поменьше, чтоб не спутать. И чтоб внутри они уже проржавели. Это беспременно, чтоб проржавели, иначе суп будет не того, не наварист… Толсто-пузик, ты давеча спрашивал, какого размера судки лучше подойдут на это дело? Сейчас, дай подумаю… Так, в общем, если это не для торжественного приема или политического раута, я думаю, тот, что побольше, — пусть будет галлона1 на три, а поменьше — ну, с термитник, с муравейник, стало быть…
Ты чего, Красавчик Джонни? Не веришь, чтоб проржавели? Без этого никак нельзя, не! Только не наскрозь, а то весь суп вытечет, самый смак уйдет, одна гущина останется. И опять же, организму железо нужно, чтобы кровь бодрей играла. Не, без ржави никак нельзя!..
Говоришь, круглые, Лизоблюд? Не, не, любые судки, только не круглые! Я как раз собирался растолковать молодому Хилтону, что свертывать змею кольцом и целиком совать в судок не должно, надо резать ее на куски и кусками класть в судок. Так лучше разварится…
После небольших переговоров подобного рода, в которых все принимали посильное участие, Молодой Кабан снова взял на себя роль ведущего:
— Стало быть, насчет судков теперь ты все уразумел, так, Хилт? Да не забудь посахарить, посолить, поперчить, а коли любишь поострей, можешь прибавить горчички и горсть сушеных листьев молодой полыни…
О чем это вы шепчетесь, Сейф и Красавчик, а? Отвечайте, только не разом оба, по очереди. Сперва Сейф. А-а, ты хочешь знать, какой перец класть, красный или черный? Ты же у нас мексиканец, известное дело, голосуешь за красный. А вот я предпочитаю смешивать — треть
красного, две трети черного. Ты предлагаешь прибавить еще и салата, Красавчик? Не стоит, хватит и обыкновенной полыни, она острей. Некоторые считают, что щепотка опунции придает супу особую пикантность. Не знаю, судить не берусь…
Спасибо, Большеногий, спасибо, друг, что напомнил про черную патоку! И как я мог забыть про нее? Две-три ложки черной патоки непременно! И несколько капель уксуса. Нет-нет, Гиена, корицу и мускатный орех я на дух не принимаю!..
Потом каждый прибавил еще кое-что, и все серьезно обсудили это. Наконец, побоявшись, что они сами вот-вот запутаются и только вызовут у Джека ненужные подозрения, Молодой Кабан перешел ко второй стадии приготовления.
— Значит, ты уже знаешь, Джек, в чем и как варить и чем приправлять. Теперь главное, сама змея. Есть чудаки, которые признают гремучки только одного размера. Я с ними не согласен. Конечно, ты прав, Толстопузик, если змея слишком маленькая, у ней и мяса нет, а коли чересчур большая — она старовата и, значит, будет жесткая, все так, верно это. И еще спорят, снимать с нее шкуру или оставлять. Лично я предпочитаю варить с кожей, сочней получается!..
Ты что, Лизоблюд? Хочешь сказать, что делать дальше? Сейчас, сейчас! Значит, так. Раскладываешь змей рядком, отсекаешь им головы аккурат за ушами и бросаешь эти головы в меньшой судок, потом наливаешь воды, чтобы только их закрыла, не больше, и отставляешь меньшой судок в сторонку. Потом отрезаешь погремушки и кладешь рядом с малым судком, чтоб были под рукой, когда придет время украшать ими какое-нибудь блюдо. А дальше острым ножом режешь туловище змеи поперек на куски не длиннее трех дюймов… Нет, Грязная Рубаха, не стоит резать ее вдоль, суп будет мутный…
Затем следовал короткий обмен мнениями, в какой
точно местности водятся самые вкусные гремучие змеи. А по ходу дела рассказывались правдоподобнейшие истории о том, как такого-то повара в Техасе этот легендарный суп прославил, а такого-то из Орегона навеки осрамил. Джек слушал развесив уши, и Молодой Кабан перешел к заключительной части своего представления:
— Наконец ты берешь большой судок и, устлав дно его листьями полыни, аккуратно укладываешь кусочки змеи — один слой параллельными рядами, другой поперек или сикось-накось и опять сначала, пока не уложишь все куски. И только после этого можешь бросить специи. Вот и все!
Молодой Кабан кончил говорить и отправил в нос понюшку табаку.
— Но что же дальше, Бога ради! — воскликнул Джек.
Этой просьбы только все и ждали! Словно приглашения к развязке, какую ковбои предвкушают всегда с восторгом.
После глубокомысленных «кхе, кхе» и «гм, гм» Молодой Кабан сделал вид, что задумался на минуту, потом торжественно произнес:
— Я сказал «вот и все!». Готов это повторить. Ибо единственное, что можно сделать дальше, — это надеть шляпу и, сохраняя полное достоинство, скакать прочь подальше от этого вонючего варева!
