Жил-был табунщик и было у него сорок кобылиц. Наступила весна, и кобылицы ожеребились. Вот один жеребчик и просит табунщика:
— Зарежь жеребят,— дай мне вволю попить молочко всех сорока кобылиц!
Табунщик удивился, но сделал, как просил жеребчик. Попил он вдоволь молока всех кобылиц и стал здоровый да ладный.
На следующий год сорок кобылиц снова принесли сорок жеребят и жеребец-однолеток снова попросил табунщика оставить ему все молоко. На третий год произошло то же самое.
Табунщик соглашался, а жеребец рос да креп.
Но когда и на четвертый год жеребец снова попросил дать ему попить молоко всех кобылиц, табунщик очень рассердился.
— В твои годы,— закричал он, — добрый конь уже целое лето ходит в упряжи, — служит людям.
— И я послужу тебе, когда настанет время, — сказал конь, — но пока сделай мне в скале конюшню попросторнее да почище и корми меня вволю.
Оставим теперь табунщика и его коня, а сами расскажем о хане.
Полюбил хан дочь падишаха из далекой страны, а засватать ее не смог,—кого ни пошлет, никто не может туда доскакать. Хан спрашивает везира:
— Есть ли в моем ханстве еще кто, кого не посылали бы за дочерью падишаха?
— Есть, — отвечает везир, — это — табунщик, который пасет своих кобылиц.
— Позовите его ко мне! — сказал хан.
Только он так сказал, а конь заржал и позвал своего хозяина:
— За тобой послал людей хан этой страны. Скажи им, что ты согласен ехать за дочерью падишаха.
Когда пришли гонцы от хана, табунщик им так и сказал.
Наутро табунщик сел на своего коня и поехал к хану. Только он стал подъезжать к дворцу, как вдруг его ладный конь превратился в самую тощую клячу.
Все начали смеяться над табунщиком и даже не пустили его к хану, — где уж на такой дохлятине доехать до страны падишаха!
Повернул табунщик назад. Только скрылись из глаз, как кляча снова превратилась в доброго коня:
— Ну, хозяин, — покрепче держись в седле! Поедем добывать невесту!
Помчался конь над горами, да так быстро, что и стреле не догнать. Только над одной горой зацепил конь за скалу копытом, — чуть табунщик с седла не слетел.
— Эх, — говорит конь, — нет еще у меня полной силы! Это потому, что ты для меня молока кобылиц пожалел.
Но табунщик не знал страха, и конь мигом домчал его куда надо. Прыгнул конь через высокий забор и очутился перед дворцом падишаха.
Табунщик привязал лошадь к столбу и вошел во дворец.
Оставим теперь табунщика и расскажем о дочери падишаха.
Она была такая красавица, что ни в сказке не рассказать, ни в песне спеть. Когда она увидела в окно, как молодой табунщик летел на коне, то сразу поняла, что это настоящий храбрец. А когда падишах сказал ей, с какой целью он приехал от хана, она позвала табунщика и спросила:
— Скажи, богатырь, ты от себя пришёл ко мне или от других?
— Ох, если бы от себя, — вздохнул табунщик.
— Ну, если не от себя, то я сперва поговорю с другими, — сказала дочь падишаха.
Села она вместе с табунщиком на его коня и помчались они так, что и орлам не догнать. Только когда пролетели над морем, конь задел копытом воду, — чуть все не утонули.
— Эх, — говорит конь, — нет еще у меня полной силы, — это потому, что ты для меня молока кобылиц пожалел!
Но табунщик и дочь падишаха не знали страха, и конь домчал их до владений хана.
Только стали подъезжать, как конь превратился в самую тощую клячу. Слуги хана стали смеяться над табунщиком. Они отняли у него дочь падишаха и отвели ее к хану.
— Это мы ее привезли, — сказали они.
Хан наградил слуг и стал просить дочь падишаха, чтобы она как можно скорей дала свое согласие на свадебный кебин.
— Нет, — говорит дочь падишаха, — сначала привезите мне тот золотой котел, который есть в доме моего батюшки.
Сколько ни искал хан гонцов в землю падишаха, — никто не брался привезти золотой котел. Хан позвал везира и спрашивает:
—Есть ли в моем ханстве еще кто, кого бы не посылали за золотым котлом?
— Есть, — отвечает везир, — это табунщик, который пасет кобылиц.
Хан велел позвать табунщика, но перед дворцом его конь снова превратился в самую тощую клячу и слуги хана прогнали табунщика. И снова случилось все так, как в первый раз. Конь домчал своего хозяина до владений падишаха, а падишах, догадавшись о затеях своей дочери, с радостью отдал свой золотой котел. Он был такой большой, что конь задел копытом и за гору, и за воду, но табунщик ничего не боялся и привез-таки золотой котел. Перед самым дворцом падишаха его конь снова превратился в самую тощую клячу, слуги отняли у табунщика золотой котел и еле дотащили его к хану.
— Это мы, — говорят, — добыли тебе золотой котёл! Хан наградил слуг, а дочь падишаха велела поставить
котёл на огонь, налила в него молока кобылиц и сказала хану: — Окунись!
— Ну, нет, — засмеялся хан, — пусть сперва окунутся те, кто добыли этот котёл.
Позвали ханских слуг.
— Нет, — закричали слуги, — это не мы привезли, это табунщик.
Позвали табунщика.
Он явился на своей кляче, привязал её к кольцу золотого котла и, когда кляча фыркнула и молоко остыло, окунулся в котёл и стал вдруг таким ладным да красивым, что все удивились.
— Э-э, — говорит хан, — ведь я не для других, а для себя посылал за золотым котлом! Дай-ка окунусь. Только отвяжите сперва эту противную клячу.
Отвязали клячу, хан прыгнул в котел и сварился.
Тогда табунщик пришёл к дочери падишаха уже не от других, а от себя. Дочь падишаха с радостью приняла его, сыграли свадьбу и был такой пир, что плясали даже безногие, а бой барабанов был слышен даже в стране падишаха. Был на этой свадьбе и я, и так наплясался, что ничего уже больше не помню.
