Таинственное подземелье

Австрийская народная сказка

Размер шрифта

Жил-был в давние времена кузнец, и служил у него в подмастерьях бедный сирота. Бранил его кузнец чуть не каждый день: то не так, это не так. Потом и вовсе от места отказал и прогнал со двора.
— Собирай свои пожитки и убирайся! Ты мне больше не нужен!
Подмастерье ни слова хозяину не сказал: знал, что с кузнецом не поспоришь. Собрал он после обеда все свои немудреные пожитки, а когда с узелком из дому выходил, увидел, что перед кузницей шпага лежит. Шпагу эту кузнец одному солдату чинил. Не понравилась солдату его работа, и бросил служивый шпагу. Думает подмастерье: «Чего она тут зря валяется? Возьму-ка я ее с собой, шпага всегда пригодится».
Взял он шпагу, пошел по белу свету бродить, ходит и спрашивает:
— Нет ли работы?
Но работы нигде не было. А если добрые люди на пути не встречались, то и с пустым кошельком да на голодный желудок шел.
Вот однажды, когда подмастерье снова про работу спрашивал, указали ему люди графский замок на горе и сказали:
— Попробуй туда сходить. Пастух им требуется. Авось счастье тебе улыбнется. Только знай, не очень сладко пастухам в том замке живется. Выгон на горе заколдованный, и никто графское стадо пасти не берется…
Не стал подмастерье больше слушать, пошел к графу пастухи наниматься. Принял его граф ласково и рассказал, что на горном выгоне у него будто бы привидения водятся и многие пастухи от службы отказались.
— Коли ты ко мне в пастухи наймешься, — говорит, — я тебя щедро отблагодарю. Только смотри, гляди в оба, скотину на заколдованный выгон не пускай! Пусть рядом на лугу пасется.
— Ладно, — соглашается подмастерье, — пойду в пастухи.
Уговорились с графом о плате, и на другой день погнал подмастерье в первый раз стадо на пастбище. Пошел с ним слуга и показал тот луг, где можно скотину пасти. А дальше уже заколдованный выгон начинался! Непривычное дело для подмастерья — коров пасти: одна налево бежит, другая — направо, знай поспевай за ними. В беготне день быстро пролетел; к вечеру умаялся пастух так, что еле ноги волочил.

На другой день — не лучше того. Не захотела скотина на лугу пастись: трава там низкая, жесткая — и попыталась украдкой на заколдованный выгон перебежать, где трава высокая да сочная. Только и дела теперь у пастуха скотину на заколдованный выгон не пускать.

День-деньской метался он с одного края пастбища на другой и к вечеру совсем с ног сбился. И думает: «Да, ничего себе работенка! У кузнеца тоже ремесло не из легких, но уж лучше день и ночь по наковальне молотом стучать, чем в таком месте скотину пасти». На ночь глядя, собрал пастух стадо и домой погнал. Рад-радехонек до постели добраться и отдохнуть.

На третий день все было так же. На четвертый, когда пастух за скотиной набегался, надоело ему все до смерти, и подумал он: «Ну что такого на том выгоне? Трава там густая, никого не видно. Пущу-ка я туда голодную скотину. Наедятся коровы досыта, сами назад прибегут!» Только пастух кнут в сторону отложил, как все стадо на заколдованный выгон перебежало. Не успел оглянуться, как коровы уже в высокой траве пасутся, а потом одна за другой на землю улеглись; быстро на тучном пастбище наелись!

Растянулся и пастух на солнышке, делом занялся: из дерева дудочку вырезал.
Вдруг загремели, зазвенели бубенчики да колокольчики. Оглянулся пастух, видит: бежит стадо, а за ним страшный дракон летит. Спрятался пастух за ближней сосной и шпагу свою вытащил. Пропустил он стадо мимо, но только страшный дракон к нему приблизился, замахнулся пастух и одним ударом дракону голову отсек. Грохнулось чудище оземь, так что все вокруг задрожало.

Поглядел пастух на дракона и видит: на шее у него железный ключик привязан. Взял ключик, в надежный тайник спрятал. Дракона же в пропасть сбросил, чтобы никто о нем не узнал.
Пригнал пастух стадо домой, запер в хлев, сам спать улегся и никому про дракона ни словечком не обмолвился.

На другой день снова погнал он стадо на пастбище. Пустил скотину пастись где хочет, а сам в траве разлегся, на дудочке играет. Когда вечер настал, услыхал пастух вдруг снова, как загремели, зазвенели бубенчики да колокольчики. Видит — стадо его с горного выгона бежит, а за стадом дракон о двух, головах летит.
Спрятался пастух за сосной, шпагу свою вытащил, пропустил стадо мимо, но только страшный дракон к нему приблизился — замахнулся и одним ударом обе головы ему отсек. Видит пастух: на шее дракона серебряный ключик привязан. Взял ключик и в надежный тайник спрятал. Дракона тоже в пропасть столкнул.

На третий день все то же случилось. Заиграл пастух на дудочке, и стадо на заповедный выгон побрело. Как вечер настал, видит пастух — мчатся коровы с пастбища наперегонки. Бубенчики гремят, колокольчики звенят, за стадом дракон о трех головах гонится. Спрятался пастух за сосной, шпагу свою вытащил. Пропустил стадо мимо, но только страшный дракон приблизился, замахнулся и одним ударом все три головы дракону отсек. Смотрит: на шее дракона золотой ключик привязан. Спрятал пастух и этот ключик в надежный тайник. Дракона же в пропасть сбросил, чтобы никто о нем не узнал.

На четвертый день привел пастух скотину на выгон и пустил кормиться, где ей захочется. День прошел спокойно, и вечером погнал пастух стадо домой.
Так с той поры и повелось. Каждый день стадо в заповедном выгоне паслось! Стала скотина тучной, рослой; люди только диву давались. И жил пастух припеваючи! Лежал на травке под сосной да и на дудочке играл.

Вот однажды лежит пастух под сосной, видит — из земли какая-то железка торчит. «Что бы это значило?» — думает. Стал землю раскапывать и вдруг железную дверцу увидал. «Как же эту дверцу открыть?» — думает пастух. Вспомнил он тут про три ключика и вытащил их из тайника. Вставил сперва в скважину золотой ключик, дверца не отворилась. Вставил серебряный — опять не отворилась. Только он железный ключик в скважину вставил, дверца так и отскочила. Смотрит — подземелье. Спустился пастух в подземелье, а там большой зал. А у кормушки конь в железной сбруе стоит. Рядом на стене железные рыцарские доспехи висят.

Прошел пастух в самый конец зала и увидал там серебряную дверцу. Вытащил он золотой ключик, хотел было дверцу отворить, но не подошел к замку золотой ключик. Достал серебряный. Серебряный сразу дверцу отворил. За дверцей — большой зал. А у кормушки гнедой конь в серебряной сбруе стоит. Рядом на стене серебряные рыцарские доспехи красуются.

В самом конце этого зала отыскал пастух дверцу из чистого золота. Отворил он ее золотым ключиком. Переступил порог и очутился в зале. А у кормушки там белый конь в золотой сбруе стоит. Рыцарские доспехи на стене тоже чистого золота.
Оглянулся пастух по сторонам, все как следует разглядел и решил назад вернуться. Дверцы одну за другой запер и с тех пор частенько в заветное подземелье наведывался, но ни единой душе про него не рассказывал.

А у хозяина-графа была красавица дочка. В гости к нему всё князья да рыцари наезжали ее руки просить. И не знал он, кому дочку в жены отдать. Велено было тогда по всей стране возвестить: кто на графской дочери жениться хочет, должен ее на рыцарском турнире завоевать. И день турнира назначили.
Услыхал про это пастух и думает: «Может, и мне счастье выпадет?»

В назначенный день съехались в замок рыцари. Кони и доспехи у всех — загляденье. А один рыцарь в железных доспехах на вороном коне прискакал.
Вышла графская дочка из замка, на высокий помост встала, в руках букет цветов; так чтобы все красоту ее видели. Затрубили герольды и возвестили:
— Пусть рыцари по кругу скачут, и кто до букета первым дотронется, тот невесту домой увезет!
Поскакали рыцари. Но вороной конь быстрее других бежал. Так что сумел рыцарь в железных доспехах букет из рук невесты взять. С завистью другие рыцари на счастливца глядели. А он дал коню шпоры и прочь ускакал: это был графский пастух. Вернулся он на горный выгон, коня в стойло отвел, железные доспехи снял. Вечером стадо домой погнал, будто ничего и неслучилось.
Букет пастух тайно графской дочери отдал, однако не сказал, откуда он его взял.

Так неделя за неделей шла, а жених-победитель все не объявлялся. Ждал граф, ждал — и велел повсеместно возвестить, что снова будет турнир. Снова в назначенный день немало рыцарей-красавцев в замке собралось — счастье и уменье попытать. Среди них один в серебряных доспехах на гнедом коне красуется. Вышла графская дочь из замка с букетом цветов в руках и снова на высокий помост встала.

Начались скачки, и впереди всех рыцарь на гнедом коне мчался. Выхватил он букет из рук девушки и прочь ускакал. Вернулся пастух (а это, ясно, он был) на горный выгон, коня в стойло отвел, серебряные доспехи снял. И снова стадо до вечера пас.
Букет пастух опять тайно графской дочери отдал, однако и тут не обмолвился, где он его взял.
Ждал граф, ждал, что победитель объявится. Но и на этот раз жених за невестой не явился. Решил тогда граф третий турнир устроить. На этот раз среди других красавцев рыцарей явился и рыцарь на белом коне в золотых доспехах.
Встала прекрасная девушка с букетом в руках на помост и дала знак, что можно турнир начинать. Рыцарь в золотых доспехах впереди всех мчался и цветы из рук ее выхватил. Ускакал он прочь, и никто ведать не ведал, откуда он взялся. А пастух (это он был) вернулся на горный выгон, коня в стойло отвел, золотые доспехи снял.

Вечером опять стадо домой пригнал. Букет пастух и на этот раз тайно графской дочери отдал и ничего не сказал. Снова граф напрасно ждал, что жених явится. Ну и гневался он! Победителя последними словами честил! Вдруг узнал граф, что дочери его всякий раз цветы назад возвращают. Позвал ее к себе и спрашивает:
— Кто тебе букет назад отдавал?
— Да пастух, батюшка, всякий раз цветы мне при-осил. До чего же он хорош собой! Очень он мне понравился!
Как услыхал граф слова дочери, разобрало его любопытство. Велел он пастуха позвать.
— Признавайся, от кого ты букеты для моей дочери получал?
— Никто мне цветы не давал, я сам всякий раз их на честном турнире добывал.
— Почему же ты ко мне не пришел? — спрашивает граф.
Пастух ему в ответ:
— Ведь не может графская дочь женой простого пастуха стать. Не хотел я, чтоб она силой за меня шла. Хотелось мне, чтоб она меня полюбила.
Говорит ему граф:
— Не по душе мне дочь за пастуха отдавать, но слово свое сдержу. Ты — жених моей дочери. И ей ты по сердцу!
У пастуха словно гора с плеч свалилась. Он девушку ведь с первого взгляда полюбил.

Стали в замке к свадьбе готовиться, немало гостей созвали. Вот и день свадьбы настал. Пируют гости за столом и спрашивают жениха:
— Где же ты взял такие дорогие доспехи и таких скакунов?
Рассказал им пастух про трех драконов, про ключики, которые нашел, про потайное подземелье. После свадебного обеда повел бывший пастух графа и гостей к заветной сосне, железную дверцу отворил, впустил всех в подземелье. Вошли они в первый зал, где все было из железа. Вороной конь графу говорит:
— Я прадед твой и горный выгон у прадеда этого пастуха отнял, за это и наказан.
Вошли они во второй зал, где все было из серебра. Заговорил гнедой конь:
— Я дед твой и с прадедом заодно был. Вошли они в третий зал, где все было из золота.
Тут белый конь графу и говорит:
— Я отец твой, хоть правду знал, да молчал. Не хотелось мне горный выгон законному хозяину отдавать.